6 штук, короткие
1. Кошмар в средневековом замке. Дворец-башня, бесснежная зима, внизу топят огромные камины, олени и кабаны на вертелах. Ночью просыпаюсь и начинаю принюхиваться – угар. Бужу девушку, которая рядом спит, бежим наверх по лестнице, взявшись за руки. Кругом мертвые, помочь никому нельзя, потому что стоит наклониться – и сразу отрава действует, сладкая гниль, вкус смерти, как вкус поганок, сразу тошнит и губы немеют. А этот угар в виде белого сценического тумана почти по колено, перекатывается волнами через тела. Добежали наверх – и дальше некуда, открытая площадка, очень четко осенний пейзаж – пустые поля, черная земля, птицы тянутся через небо на юг, а из щелей пола уже струйками этот дым. Мы с девушкой взялись за руки прыгать вниз, как будто этот туман не только убивает, но еще и с душой что-то делает. Несмотря на сюжет, сон не очень мрачный, скорее, как голливудское кино, и девушка такая стандартная.2. Сон про синтез и анализ. И не в первый раз. Прерванный разговор на эту тему продолжается.
3. Штурм "соловьиного сада". Как вскрывал автогеном железную дверь в белой каменной стене. За ней – сад, гроздья сирени поверх стены торчат. Кругом жара, а еще огонь, горячий черный металл, искры летят. Но я все равно ломлюсь сквозь железо в "соловьиный сад", как немцы к Москве.
4. Церковный собор в торговом центре. Какой-то торгово-развлекательный центр, и в нем, похоже, церковный собор проходит или земский. Множество священников, стайки монахинь, в кафе и ресторанах они толпой, в кинозалах – тоже их заседания. А у меня тоже где-то здесь презентация книжки, Коля как менеджер и собирается кино ставить, а еще я хочу мокасины купить, и мы ходим по магазинам среди священников, Коле ничего не нравится, привередливый, как в жизни.
На время невольно погрузились в особый церковный мир – в ресторанах над едой читают молитвы, дружно крестятся, целуются при встрече, в подземных переходах – развевающиеся рясы, молоденькие монахи вприпрыжку скачут по эскалаторам, специфические шуточки про камилавки, ладан с Афона, один священник почему-то острит на темы Керенского.
5. Гражданская война, и путаница с черными знаменами. Сон о том, как я хочу присоединиться к Марковскому полку во время Гражданской войны. Лезу от реки вверх по крутому склону, цепляясь за траву. Раннее летнее утро. От реки пар, очень зеленая, изумрудная трава, как на английском газоне. Уже тепло. Навстречу баба с ведрами. Тропинки – я лез по вертикали вверх, а баба шла по длинным горизонтальным чуть скошенным тропкам, так мы и пересеклись.
Расспрашиваю бабу, но она ничего толком сказать не может: красные-белые-зеленые, у них на лбу не написано. Спрашиваю про черный полковой марковский значок, может, его видела? Тетка говорит: есть, черный и череп на нем с костями. «А «чаю воскресения мертвых» написано?» - если есть такая надпись, значит, казаки-баклановцы, если нет – махновцы, и мне полный кирдык. Баба читать не умеет. Тупик.
Я стал понимать, что в каком-то не том времени нахожусь, автобус поверху проехал, остановился неподалеку, вывалил людей с удочками и пивом. Баба с коромыслом видоизменилась, на ногах вьетнамки, зеленый лак на ногтях.
6. Философский про Бахтина и заборы. Встречаюсь с каким-то философом (условно – Бахтин) в странном месте – в узких проходах между высоченными заборами, целый лабиринт, встретились на перекрестке. Опираюсь на забор, ладонь в занозах. Бахтин брезгливо тычет зонтиком в землю. Там мусору накидано, грязища, дерьмо. Он предлагает стать его последователем. «А то видите, куда вас жизнь загнала… - Показывает вокруг. – В щель забились. Люди здесь нужду справляют, а вы о философии говорите.» Поддакиваю уныло: «И наркоманы ширнуться залезают». Он смотрит удивленно, похоже, мы с ним из разных времен. Это где-то 20-е годы 20 века, наверно.
Сон был вроде платоновского диалога, набит философскими рассуждениями. Я проснулся, и, когда пытался ухватить сон, вспомнил только рассужденье о неизменности. Что в ребенке заложена вся его судьба и даже смерть, как в желуде дуб. Я в реале что-то такое читал, у Лосева, наверно, о времени и вечности.
Учусь сны по-новой запоминать. Самая фигня остается в памяти: только крошечные отрывки, одна-две картинки и пара фраз. Радует, что много про церковь и философию, я и в реале про это много думаю. Похоже, что у меня мозг включается и начинает философствовать раньше, чем я успеваю окончательно проснуться, и я его работу воспринимаю как часть сна. А это скорее уже додумыванье и осмысливанье.
В тетрадке, где я среди ночи сны записываю у меня еще вот такая фигня записана: «Противоречивость и амбивалентность – основа жизни. Русской жизни особенно, а уж моей-то – несомненно. Только противоречивость и достоверна, а цельность и последовательность – это все умозрительные конструкции, далекие от жизни. Стройные схемы в жизни не работают, а работает хаос.» Но это уже 100% никакой не сон. Чего-то так среди ночи думал и записывал, а потом заспал.